Священномученик Философ Орнатский

Священномученик Философ родился 21 мая 1860 года на погосте Новая Ерга Череповецкого уезда Новгородской губернии в семье священника Николая Ивановича Орнатского.

Окончил Кирилловское Духовное училище, затем Новгородскую Духовную семинарию, а в 1885 году — Санкт-Петербургскую Духовную академию.

Летом 1885 года Философ женился на Елене Заозерской, девушке из семьи священнослужителей.

26 июля 1885 года Философ Николаевич был рукоположен во диакона, а 28 июля — во священника. Первым приходом, в котором служил отец Философ, стал храм во имя иконы Божией Матери «Утоли моя печали», первой паствой — мальчики детского приюта принца Петра Георгиевича Ольденбургского.

В июле 1891 года батюшку пригласили для работы в комиссии по строительству церкви во имя преподобномученика Андрея Критского при Экспедиции заготовления государственных бумаг.

26 августа 1892 года по просьбе служащих Экспедиции отца Философа назначили настоятелем этого храма.

В 1894 году батюшка обратился к Городской думе и попросил выделить землю для строительства храма на пять тысяч человек и помещения при нем для проведения духовных бесед и бесплатной библиотеки с читальным залом.

В этом же году было выделено место, перенесен, собран и освящен храм Воскресения Христова.

Кроме того, с 1894 года отец Философ основал еженедельный журнал «Санкт-Петербургский духовный вестник» и стал его главным редактором. На страницах журнала среди прочего публиковали проповеди и дневниковые записи отца Иоанна Кронштадтского.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский очень любил отца Философа и часто бывал в его доме. «Когда приходил отец Иоанн, — рассказывала Лидия Философовна, — нас, детей, обычно выстраивали в гостиной, и он, подходя к каждому и благословляя, клал руку на голову и целовал в лоб. Затем садились обедать, обедали молча. После обеда, когда пили чай, то отец Иоанн, выпив полстакана чаю, передавал стакан с недопитым чаем маме, и она разливала его по рюмкам и раздавала нам. Таким образом, он как бы приобщал всех нас к Божией благодати, обильно обитавшей в нем. После обеда, поднявшись из-за стола, обычно он говорил: "Ну, Философ, идем, рассказывай мне…" Беседы длились недолго, так как отца Иоанна уже где-то еще ждали и постоянно сопровождавшие его почитательницы начинали настойчиво напоминать ему об этом. Однажды отец Иоанн остался у нас ночевать. Когда мы отправлялись спать, то ясно слышали, как он в отведенной ему комнате громко читал каноны. Так в чтении канонов он провел всю ночь, не сомкнув глаз».

В 1898 году при Воскресенском храме учредили Александро-Невское общество трезвости. Из отчета Святейшего синода: «Первоначальные задачи Александро-Невского общества были скромны. Это были задачи обыкновенного общества трезвости. Трезвенники вместе молились, вместе поучались у своего руководителя, старались поддерживать друг друга в несении трезвенного подвига и привлекали к трезвости других, спасая от пьяной и разгульной жизни. Но с развитием деятельности Александро-Невского общества расширились и его задачи. Понимая под трезвостью не одну частичную добродетель воздержания от спиртных напитков, но целостное христиански-органическое начало жизни, приводящее в гармоничное сочетание все творческие силы человека и предохраняющее его от подавления темными силами, названное общество направило свою деятельность на устранение самих причин и условий зарождения нетрезвости. С этой целью, не ограничиваясь разъяснением спасительной силы трезвости и гибельности пьянства, оно обратило главное внимание на возможно лучшую и правильную постановку проповеди, уясняющей истины веры и нравственности, как руководящие начала для жизни каждого христианина».

Священномученик Философ Орнатский причислен к лику святых Русской Православной Церкви за мученическую кончину. Но каждодневный его труд на протяжении тридцати трех лет священства тоже подвиг. Отец Философ был членом или председателем многих благотворительных религиозных обществ. Батюшка основал «Общество распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви», был председателем «Общества трезвости» и «Общества Царицы Небесной»; также деятельно участвовал в устройстве ночлежных домов, был гласным Городской думы от Церкви и председателем Комиссии народного образования и Благотворительности Нарвского района, где находилась Экспедиция заготовления государственных бумаг.

В 1905 году, когда в городе начались беспорядки и растревоженная чернь орудовала с оружием в руках на улицах города, отец Философ вышел к своей пастве и просил всех сохранять верность государю и не обольщаться лживыми обещаниями.

Не переставал проповедовать батюшка, и когда Россия рухнула под натиском черных сил, разгорелась красным пламенем революции.

«Пора сказать, что разбойники взяли власть и управляют нами. Мы терпели, но терпеть далее невозможно, потому что затронуто Святое Святых русской души — Святая Церковь… На сознательное мученичество идти не следует, но если нам нужно пострадать и даже умереть за правду, это надо будет сделать. Крестные ходы докажут всем, что верующий народ объединяется. Духовенству надо проповедовать народу не по праздникам только, а всегда и везде, где можно. Все должны говорить, что необходимо защищать святую веру, надо кричать об этом в трамваях, кинематографах, на железных дорогах… Пора духовенству объединиться с народом. Если Лавра получила защиту, это защитил ее народ. Если отвоюем Церковь, это сделаем при содействии народа…»

Протоиерей Философ сделал все, что было в его силах сделать на земле, оставалось принять мученический венец и, представ перед Престолом Судии, вымаливать свою многострадальную Родину.

Отец Философ и его матушка Елена Николаевна воспитали десять детей. Батюшка им заповедал: «Мы всегда должны говорить правду, ибо ложь — главное зло, присущее человеку. Всегда помогать тем, кому трудно, независимо от происхождения, возраста и положения. Всегда уважать старших и старость. Постоянно учиться, совершенствовать себя. Главное — быть человеком, которому не стыдно не только перед окружающими, но и перед самим собой, перед своей совестью, перед Господом…»

19 июля по старому стилю 1918 года отца Философа пригласили служить всенощную на Охте в храме святого пророка Илии при пороховом заводе. Там был Престольный праздник.

 «Это одно из самых революционных мест в городе, — рассказывала Лидия Философовна, дочь священномученика. — Мы не могли понять, почему он был приглашен в такое время там служить. Когда отец Философ вернулся домой, мы сели ужинать, мой отец и мать, три моих брата — Николай, Борис и Владимир и младшая сестра моей матери вдова А. Н. Скипетрова. Вдруг раздался звонок, и в дверях появились вооруженные матрос и два красноармейца. Матрос приказал сделать обыск; обыск был поверхностный. Затем предложили отцу ехать с ними, пообещав, что он скоро вернется. Старший брат Николай — военный доктор, сам вызвался сопровождать отца. Тогда матрос обратился ко второму брату, Борису, тоже офицеру, чтобы и он ехал с ними. Вскоре после того, как увезли отца и двух старших братьев Николая и Бориса, пришли из ЧК Казанского района, чтобы арестовать Бориса. Мы сказали, что он уже арестован с отцом. Это их удивило. Здесь им попался на глаза третий брат, Владимир, тоже офицер, они и его арестовали. То была первая ночь ареста офицеров.

Подождав до пяти часов утра их возвращения, обеспокоенная, я отправилась прежде всего в Нарвский район, где отец Философ провел большую часть своей жизни. Придя в комиссариат, я встретила там комиссара и сказала ему, что в эту ночь был арестован мой отец, протоиерей Философ Орнатский, и два его сына и что арестовавшие его лица сказали, что берут их для допроса и что они вскоре будут дома. В ответ комиссар сказал, что никаких Орнатских он не знает и здесь их не было. Тогда я его спросила:

— Где же их искать?

— Ищите в Кронштадте в "Крестах", но здесь их не было.

Когда я направилась к выходу, то заметила матроса, арестовавшего отца Философа с сыновьями, и сказала ему: "Это вы у нас были на Казанской улице и взяли для допроса отца Философа, сказав, что они скоро вернутся? Они домой не вернулись, где они теперь?" Матрос тоже отрекся, сказав, что он у нас не был и никого не арестовывал.

Я вышла из комиссариата и шла, думая, что делать, как вдруг услышала за собой шаги и голос: "Сестра Орнатская, идите, слушайте и не оборачивайтесь: ваш отец и братья были здесь и теперь увезены и расстреляны в числе других арестованных на одной из дамб Финского залива". Затем я услышала удаляющиеся шаги. Я обернулась и увидела уходящего человека небольшого роста и в солдатской шинели.

Услышав такую ужасную весть, поспешила домой, где меня ждала встревоженная всем происшедшим мать. Увидев ее состояние, у меня не хватило духу рассказать ей о слышанном.

Прихожане Казанского собора, узнав об аресте священномученика Философа, составили несколько делегаций, которые большевики не приняли. Наконец, в одно воскресение, после обедни, в сквере перед собором собралась многотысячная толпа, главным образом женщин, которая с пением молитв, хоругвями и иконами двинулась по Невскому проспекту на Гороховую улицу освободить батюшку отца Философа.

Из толпы вышла делегация, которую коммунисты приняли и уверили, что они отца Орнатского скоро выпустят и что он находится на Гороховой, в камере, в полной безопасности. Толпа, успокоенная, разошлась.

К нам постоянно поступали различные слухи об участи отца и братьев, но официального сообщения не было. Тогда я решила написать письмо от имени матери чекисту Урицкому, обращаясь к нему как человеку и прося его сказать правду о судьбе, постигшей протоиерея Орнатского и его сыновей Николая и Бориса, указав, что прошел уже месяц и мы до сих пор не получили сведений об их судьбе. Только когда мать получила письмо за подписью Урицкого с сообщением, что гражданин Орнатский расстрелян как ярый контрреволюционер, а о судьбе его сыновей ничего не известно, вот тогда была отслужена митрополитом Вениамином в Казанском соборе большая панихида с соборным духовенством, братом отца Философа отцом Иоанном и двумя молодыми священниками, отцом Петром Балыковым и отцом Михаилом Яворским — мужьями моих сестер Марии и Веры, впоследствии тоже ставшими жертвами красного террора».

В книге священника Михаила Польского «Новомученики и Исповедники Российские» есть описание мученической кончины протоиерея Философа и его сыновей:

«Случайно во время скитаний по России автору настоящих воспоминаний пришлось встретить бывшего рабочего Обуховского завода, слесаря, шофера Павлова, который возил на расстрел отца Орнатского и целую группу лиц вместе с ним. Как-то вызванный на откровенность, он рассказал: "Да что ж было делать, приходилось и на смерть людей отвозить — мобилизовывали на это дело. Только в трезвом виде я этого не производил. Уклониться нельзя — тебя прикончат. Ну, выпьешь бутылку спирта покрепче и везешь. Чекисты нас баловали спиртом, а в норме ни за что машину не заведешь на такое дело. Больше всех запомнилось, как с батюшкой Орнатским ехали… Батюшка умирал, как святой человек. В ту же ночь мы с разных тюрем тридцать два человека взяли на грузовик. Говорили, что все монархисты-офицеры. Были молодые, были и седые. Один говорил, что он — полковник гвардии, и крепко ругал большевиков.

— Погибнете вы, хоть через двадцать лет, а все погибнете, как псы. Будет Россия опять, как Россия, а вы пропадете.

Конвойные молчат, слушают. А батюшка Орнатский успокаивает полковника и говорит:

— Ничего, к Господу идем. Вот, примите мое пастырское благословение и послушайте святые молитвы.

И стал читать то, что полагается, отходную над умершим. Читает четко, твердым голосом. Читает и благословляет.

Была темная, дождливая ночь… Все арестованные притихли и крестятся. Конвойные отвернулись. Меня жуть берет, и хмель выскакивает. Приказано было везти за Лигово, на берег залива. Долго мы ехали, а батюшка Орнатский все молитвы читал.

На месте, на самом берегу, выгрузились и поставили всех рядом. Здесь уже ждали чекисты. Подходили с наганами и стреляли в затылок"».

Отца Философа Орнатского расстреливали вместе с двумя сыновьями, Николаем и Борисом. Рассказывали, что перед тем, как привести приговор в исполнение, батюшку спросили:

— Кого сначала убивать, Вас или сыновей?

Отец Философ ответил:

— Сыновей.

Встал на колени и, когда убивали его детей, читал над ними «отходную».

Из книги священника Михаила Польского:

«Для расстрела отца Орнатского построили взвод красноармейцев. Те отказались стрелять. Позвали китайцев. Идолопоклонники, устрашенные чудесной силой и видом молящегося коленопреклоненного старца, также отказались. Тогда к батюшке подошел вплотную молодой комиссар и выстрелил в него из револьвера в упор…»

Тела расстрелянных скинули в воды залива. Есть свидетельство, что тело священномученика Философа не утонуло, волнами вынесло к Ораниенбауму, где его тайно захоронили.

В 2000 году протоиерей Философ Орнатский и его сыновья причислены к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских.